I am russian. I wear fufajka, valenki and shapka-ushanka.

Кто бы мог подумать ещё две недели назад, но в нашу карантинную долюшку, солнце попало ласковым лучом. Оно на севере, и на Рейне и, конечно, в Мюнхене. Закрывая глаза, представляешь чашечку дымящегося кофе перед собой на столике в уютном ресторане. А пересматривая "Хроники Риддика" в третий раз вдруг ловишь себя на мысли, что порядки на планете Гелион Прайм после нашествия некромонгеров гуманнее и демократичнее. Два дня назад баварский владыка земли и воды разрешил подданым сидеть, соблюдая дистанцию в полтора метра. Приглашение не заставило себя ждать. Теперь сидят все - даже робкий котёнок уселся под листиком. Зелень делает решающий нокдаун холодной зиме. А люди на то и люди, чтобы выходить из домов в светлый день на волю и на луг Терезы.( Collapse )

Сегодня был день и мне казалось, что иду как одинокий поэт-рифмоплёт среди знакомых домов. Почти как медленно летящий метеорит в пространстве между планетами Марс и Земля. Мне повезло - погода в межзвёздном пространстве была прекрасной. Не повезло тем, кого в эти минуты спасают от смерти в больницах. Любимый город спит тревожным сном, но он жив. Он продолжает дышать. Он в мигающих светофорах, на бензоколонке около Изартора, он в первой, ещё редкой зелени, появляющейся на деревьях. Он в цветении сакуры.( Collapse )

На одной из карт наша цель обозначена как "Деревня Nr. 3". Я очень надеялся, что она окажется около реки. Крутые высокие склоны обрамляли русло, местами превращая его в ущелье. Поднимая глаза к безымянным вершинам, я с содроганием думал: "не дай Бог придётся лезть на эту верхотуру". Канак скалил три зуба. Иногда он прерывал сопение взмахом руки и облегчающим "теперь не далеко".( Collapse )

Завтра выходной - День единства Германии. Я закончил дела на работе и "досиживаю" последний часок. Пью кофе и изредка посматриваю в е-майл. В блоге мне нравится чирикать истории - они из моей собственной жизни, а иногда из чужой. Мне нравится лирика, нравится быть художником и придумывать новые словестные обороты. Иногда, я увлекаюсь этим занятием на полную катушку, забывая о времени. Наверное, так бывает у многих людей.( Collapse )

Борман обрадовался внезапному повороту событий. Новое знакомство давало ему козырь и переговорив с Пашковым, он назначил для меня встречу у госпожи Мук. Забег начался с посещения консульства. Около входа клокотали челобитчики. Совсем неприметная мутная дверь притаилась за колонной с правой стороны от подъезда. Никто не обращал внимания на безмолвие служебного закулисья - людской поток держался на почтительном расстоянии. После повторного нажатия на кнопку, с другой стороны зашевелилась ошеломляющая тень - привратник был одет в российскую военную униформу. Представившись, я попросил вызвать Пашкова и сел за покоцанный столик, родом из шестидесятых.( Collapse )

Давным-давно, ещё в эпоху аналоговой фотографии, жизнь свела меня с замечательным фотографом Жан-Мари Боттекеном. Кажется, это произошло в двухтысячном году, а может быть годом позже. Он уже умудрённый опытом, ушедший от суеты человек, а я - бойкий паренёк. Вечерами мы вместе пили кофе и он рассказывал о фотографии. Жан-Мари - большой художник, виртуоз своего дела. Я впитывал в себя сказанное им. Один из наших диалогов остался навсегда в моём сердце.( Collapse )

Выпьем водки для сугрева и смелости. Очень давно, ещё не зная о сваре на страницах ЖЖ, я опубликовал очерк о поездке в Москву в одном из популярных сообществ. Ничего особенного - обыкновенные впечатления о городе, где родился, но после иммиграции четверть века назад, на тот момент был всего два раза. Там что-то о трамвае и о том как в одном из окраинных караоке-клубов на меня абсолютно беспричинно набросилась громозека с кулачищами. Погода стояла пасмурная.( Collapse )

Нет женщины, которая не плачет
Нет женщины, которая не кричит

Я на острове Ломбок и из колонок несётся бессмертная песня Боба Марли. Скоро конец и, наверное, скоро закончится дождь. Я вскочу на моторбайк и направлюсь в отельчик, где нашел свой приют. Представляете, мне повезло - там есть небольшой бассеин.( Collapse )

Конечно, в Австралию можно поехать чтобы пообнимать кенгурёнка и посмотреть на амфитеатр Сиднея, но иногда преследуешь совершенно конкретную цель - продление индонезийской визы. Въехал-выехал... делов то. Как правило, индонезийские экспаты делают это через Восточный Тимор или на местах, заплатив деньги иммиграционныму агенту. Билеты с Бали в Дарвин стоят копейки и поэтому я решил краем глаза посмотреть Красный Континент.( Collapse )

Мой дед сгнил в болотах под Ленинградом в 1941-ом и поэтому не смог рассказать историю о своих ратных подвигах. Наверняка ел баланду из котелка, получал свои наркомовские 100 грамм и шёл в атаку с винтовкой наперевес. Бабушка умерла от голода в городе на Неве. Из той когда то большой семьи в Ленинграде никто не выжил и лишь умирающего отца вывезли по льду Ладожского озера. Много лет спустя, отец тоже скончался от последствий блокады - в осаждённом городе он подцепил хроническую болезнь, которая дала о себе знать уже когда я появился на свет. Война - это смертъ!( Collapse )