I am russian. I wear fufajka, valenki and shapka-ushanka.

Граффити восхищали в Гонконге, одурманивали в Нью-Йорке, в Берлине, Гамбурге и Париже - в вскрывающих ночную тьму мегаполисах и дремлющих в плазме посёлках. Они были везде - однажды я даже видел накрябанный немецкий текст на лодке папуаса в Новой Гвинее. Палец нажал на кнопочку и кадр как топор вонзился в электронную память.
Среди накопившегося добра в компьютерных папках ждали звон колокольчика множество граффити из Мюнхена, но самого главного не хватало - работ человека с которого всё началось в Германии. Он не Бенкси, не Виктор Аш и не Дмитрий Владимирович Врубель. Он Лумит.( Collapse )

Нас окружает множество мелочей, делающих жизнь комфортабельной. Тапки шаркают по паркету из гостинной на кухню к плите, а если лень, то мы заказываем пиццу по телефону. Квартиры отапливаются, в кладовке скучает пылесос. К великому счастью никто больше не стирает одежду в ледяной проруби на реке. Ведь в ванной комнате ждёт своего часа стиральная машинка или на улице за углом есть прачечная. Детишки ходят в детский сад, бабульки на лавочку около подьезда или в кафешку. Автомобиль стоит в гараже, а в худшем случае на парковке около дома. Вокруг цветёт весна, или зима, или капает осенний дождик - это не имеет значения. Под торшером уютно и всё совсем рядышком - стоит лишь протянуть руку, а иногда ногу. Умываясь тёплой водой из под крана, мы не задумываемся о том, что ещё сто лет назад эта процедура была привилегией аристократии. Теперь же, кто был ничем - тот стал всем.( Collapse )

Кто бы мог подумать ещё две недели назад, но в нашу карантинную долюшку, солнце попало ласковым лучом. Оно на севере, и на Рейне и, конечно, в Мюнхене. Закрывая глаза, представляешь чашечку дымящегося кофе перед собой на столике в уютном ресторане. А пересматривая "Хроники Риддика" в третий раз вдруг ловишь себя на мысли, что порядки на планете Гелион Прайм после нашествия некромонгеров гуманнее и демократичнее. Два дня назад баварский владыка земли и воды разрешил подданым сидеть, соблюдая дистанцию в полтора метра. Приглашение не заставило себя ждать. Теперь сидят все - даже робкий котёнок уселся под листиком. Зелень делает решающий нокдаун холодной зиме. А люди на то и люди, чтобы выходить из домов в светлый день на волю и на луг Терезы.( Collapse )

Кидаю к твоим ногам всё, что живёт в моём сердце - радугу с неба, цветы с бескрайних лугов и чистый альпийский снег. Тебе пятнадцать лет, а я седеющий волк и покупаю тебе уже взрослый билет. Кидаю к твоим ногам города. Мечты своей юности. Воспоминания о том как был молодым, чтобы ты не совершила моих ошибок. Я возьму тебя за руку и мы будем смотреть на звёзды. Сейчас я люблю тебя больше чем двадцать минут назад, чем двадацать секунд назад.( Collapse )

В наши дни фотографировать совсем не сложно - давишь на кнопочку, сгружаешь фоточки на компьютер и наслаждаешся обнажёнными женщинами... тьфу... перепутал -  красотами выходного дня. Труднее, когда этой кнопочки нет совсем, а женщины зевают в метро. Ходят легенды, что фотографировать можно даже спичечным коробком. Мне не доводилось, а вот банкой из под Coca-Cola делал. Это случилось зимой с 2000-го на 2001-ый год.( Collapse )

Сегодня немецкая википедия в знак протеста вышла в offline. Политиканы - те самые, которых нахваливают в сети за "скромность", договариваются в Брюсселе ограничить свободу интернета в Европе. Основной немецкой партией CDU-CSU были нарушены обещания - внутри страны её представители сказали "Нет", в Брюсселе они проголосовали "За".( Collapse )

Трудно сказать, что произошло с человеком по имени "Батон", но уверяю, что это случилось добровольно. Ноздри мужика просто вывернуло на всю ивановскую и размазало по щекам практически до ушей. Он умеет ими махать. Оттуда исходит низкочастотный шум, сливающийся с шумом проезжающих мимо мопедов. Вместе они играют симфонию от которых трясётся гора Циклопа. Уцелевшая рука Батона сжимает копьё с кривым шершавым наконечником. Поломанная рука подаёт двухсмысленный знак всему человечеству и небесам, за который в некоторых странах дают штраф. Батон не смеётся. На его странных, рваных трусах красуется опрокинутая на бок цифра "3" и буква "М" - их смысл неизвестен и его поиск предоставим археологам будущих веков.( Collapse )

В северной Австралии трудно быть художником-пейзажистом по двум причинам. Во первых - дикая жара. Она душит с силой великана. Во вторых - злющие мухи. Попробуй встать с мольбертом на опушке леса под городком Дарвин и взмахом кисти отдать свою душу холсту. Нет спасения от ультрафиолетовых стрел, а мухи облепят лицо. В таких условиях заплачут Шишкин и Поль Сезанн.Только Кандинский по доброму улыбнется. Ведь у него все быстро: "Раз дощечка, два дощечка - будет лесенка".( Collapse )

В Голландии пъют алкоголь, но не все. Клянусь, я тоже не пил. Не пили ещё несколько человек, сидящих рядом со мной за столиком в деревушке под названием Геелен. Они курили и пускали клубы дыма. Естественно, можно смотреть на курильщиков, вдыхать и выдыхать запах, отдалённо напоминающий запах зелёного чая, но необязательно. Ведь я не принадлежу к той части человечества, которая осуждает марихуану, приписывая ей страшные качества. Любите пиво? Иногда опрокидываете стаканчик водки? Трава не вреднее. Она как хорошее красное французское вино - расслабляет, делает краски ярче, мир вокруг слегка потряхивается и начинает казаться, что все уставились именно на тебя. Становится смешно и чуточку страшно одновременно - знаменитая "курительная параноя" вступила в силу. И в этом состоянии есть два пути - сидеть и похихикивая размышлять о судьбах человечества или совершить неспешную прогулку вдоль каналов. ( Collapse )

Оберпфальц - часть Баварии. Баварская Сибирь. Здесь самый крупный город - это Регенсбург, насчитывающий всего-то около полторы сотни тысяч жителей. Альпы далеко, нет тёплого моря. Где-то за холмами в дымке скрывается Чехия. Здесь застыло время, а местные аборигены говорят на смешном языке - диалекте крестьян с мозолистыми руками и морщинами под глазами, возникшими от частого смеха и яркого солнца.( Collapse )